Птица счастья [Птица страсти] - Конни Мейсон

– Это еще лучше, – сказал Президент, – мы уже потеряли нашего агента, специально посланного в форт Ларами. Он бесследно исчез. Хотелось бы, Блейд, чтобы ты действовал там под видом индейца, тогда тебя вряд ли кто заподозрит. Возвращайся к своим, выясни, кто из молодых индейцев твоего племени связан с торговлей оружием. За ними следует установить наблюдение. Самое главное, абсолютно никто не должен знать, что ты связан с армией и Президентом.

– Я понимаю, сэр. Если я соглашусь, то каким образом я доберусь до форта Ларами?

– Майор Вэнс кое-что уже придумал: ты поедешь с обозом в качестве проводника. Довезешь переселенцев до форта Ларами, а там они наймут нового проводника и продолжат свой путь до Орегона.

– Капитан обоза – человек по имени Клайв Бейли, – сказал Вэнс, – в Ларами у него есть магазин. Мы полагаем, что он один из тех, кто тайно перевозит оружие. Первая задача – узнать, насколько верны наши подозрения. Возможно, этот Бейли как раз тот, кто нам нужен. Я знаю, что ты, Блейд, знаком с теми местами, – продолжал Вэнс, – твое индейское происхождение подскажет, как действовать. Капитан обоза будет поставлен в известность о том, что ты наполовину индеец.

– Понимаю, – сдержанно произнес Блейд. – Метис, которого не считают человеком, полудикарь, которого презирают и опасаются, – в его голосе чувствовалась горечь.

– Это единственный способ, Блейд, – как бы извинился Президент. – Если примешь наше предложение, для тебя начнется совершенно другая жизнь. Ты будешь поддерживать связь только с майором Вэнсом, который прибудет в Ларами в качестве заместителя полковника Гриира. У тебя есть индейское имя?

– Среди сиу меня знают под именем Быстрый Клинок.

– Как только ты попадешь в Индепенденс, то станешь индейцем по имени Быстрый Клинок. Ты должен будешь вспомнить все, чему тебя учили в племени. Забудь о десяти годах, проведенных среди белых, полагайся только на свои индейские повадки. Ты принимаешь наше предложение? После поимки преступника награда не заставит себя ждать.

Блейд посмотрел на Вэйда Вэнса, словно ожидал совета. Они дружили уже несколько лет. Мнение майора Блейд уважал. Кроме того, вознаграждение пришлось бы как раз кстати.

– Ты сделаешь для страны огромное дело, Блейд, – сказал майор Вэнс.

Этих слов было достаточно.

– Я согласен, сэр, – ответил Блейд на предложение Президента.

ГЛАВА 1

Атланта, Джорджия. Май 1867 года.

Золотистые нарциссы густо усыпали склон холма, и нежный ветерок, напоенный ароматом цветов, напоминал, что весна в самом разгаре. Но Шэннон не замечала ничего, кроме холмика свежей земли под ногами. Месяц назад никто не мог и предположить, что тетя Юджиния внезапно скончается от сердечного приступа. Ведь, несмотря на свои восемьдесят девять лет, Юджиния не была болезненной старушкой.

Шэннон любила тетушку и не могла бросить ее на произвол судьбы. Из-за преклонного возраста Юджиния не отважилась пуститься в дальний путь со всей семьей на запад.

У Браниганов всегда была сильна семейная привязанность, а у Шэннон – особенно. В будущем она планировала найти своих близких; возможно, к тому времени проложат железную дорогу от побережья к побережью. Но внезапная смерть Юджинии все изменила.

В душе Шэннон теплилась слабая надежда на то, что Такер с матерью и младшими детьми еще не покинули Индепенденс. Именно это натолкнуло девушку на мысль продать дом тети Юджинии презренным янки и купить билет до Индепенденса. Кто знает, может, удастся догнать семью, прежде чем родные отправятся с обозом в Айдахо.

– Пойдем, Шэннон, что толку стоять и смотреть на могилу тети! Этим ее не вернешь.

Заливаясь слезами, Шэннон с трудом слабо улыбнулась, затем повернулась и пошла вслед за братом. Девлин прав: вряд ли Юджиния хотела, чтобы по ней так горевали. Слава Богу, брат услышал о смерти тети и прибыл как раз вовремя для помощи в похоронах. Право же, у него просто дар появляться в нужном месте в нужное время.

– Ты действительно уверен в том, что не хочешь поехать со мной, Девлин? – с надеждой в голосе спросила Шэннон. – Ведь есть возможность догнать семью.

– Все решено, Шэннон, я уже сотни раз говорил на эту тему с Таком, поэтому не пытайся влиять на меня. Желаю всего хорошего, а о себе я позабочусь сам.

Время после похорон пролетело очень быстро. Шэннон ничем не смогла удержать брата – это огорчало. Девлин порывисто обнял сестру, пожелал удачи и уехал.

Пустота образовалась в сердце девушки, которой казалось, что все кончено. Единственное, что придавало силы, – последние слова старой леди: «Когда меня не станет, устраивай свою жизнь, Шэннон, не позволяй ужасам войны и боли от потери близких сломать тебя. Ты исключительная девушка – красивая и умная. Однажды, когда меньше всего ждешь, придет любовь, и я надеюсь, ты встретишь ее с такой же самоотверженностью и храбростью, с какой осталась здесь, в Атланте, со мной».

Юджиния словно предчувствовала свою смерть. Эти слова были последними в ее жизни: той же ночью тетушка скончалась.

Повторяя, как заклинание, слова Юджинии, Шэннон собиралась в дорогу. Матери она отправила письмо на адрес ее кузена, Кигана Бранигана, который жил в Айдахо – в Бойсе. Даже если Шэннон не сможет догнать семью, родные получат письмо, когда прибудут в Айдахо.

«Дорогая мама, я еду в Айдахо! Вынуждена с прискорбием сообщить, что тетя Юджиния мирно скончалась во сне через месяц после того, как вы покинули Атланту. Завтра утром я выезжаю в Индепенденс в надежде застать вас, но если мне это не удастся, то вы сможете получить мое письмо в Бойсе.

Девлин тоже присутствовал на похоронах, и я попыталась уговорить его ехать со мной, но, как всегда, победило его упрямство.

Янки превратили Атланту в сущий ад, и я с радостью уезжаю отсюда. Не представляю, почему Девлин так упорствует. Думаю, он приедет тогда, когда мы меньше всего будем ожидать его. Скоро увидимся, мама. Обними за меня Такера и малышей. Твоя дочь Шэннон».

Индепенденс, Миссури. Июнь 1867 года.

«Мне очень жаль, леди, но семья Браниганов уехала более двух месяцев назад. Сейчас они наверняка уже проделали треть пути». Разочарование и усталость затуманили ярко-синие глаза Шэннон. Девушка тряхнула густыми каштановыми волосами, подавляя желание дать волю отчаянью.